Мы. Продолжение
Мальчишник, свадьба, кенгуру
~
Свадьба – важный и ответственный день в жизни любящих друг друга людей.
День, когда часики перестают тикать, а бабушка — вздыхать в трубку.
День, начиная с которого подруги с особым вниманием присматриваются к твоему животу, чтобы раньше всех многозначительно сказать: «А я сразу поняла!»
Наконец, это день, на который нужно не забыть поставить напоминание «Годовщина», а то мало ли что.
В общем это очень волнительный день, и никакие глупости не должны отвлекать влюблённых друг от друга.
— Поэтому никакого лимузина и никакого Мендельсона, — закончила я описание свадьбы своей мечты.
— Что, и без банкета? — уточнил Саша.
— Без банкета.
— И без ведущего?
— Без ведущего.
— И без конкурса «Побрей шарик»?
— Ну как-нибудь обойдёмся.
— Так может тогда и в джинсах можно? – не верил своему счастью жених.
— Нужно! А вместо букета невесты, я предлагаю чемодан.
День, когда часики перестают тикать, а бабушка — вздыхать в трубку.
День, начиная с которого подруги с особым вниманием присматриваются к твоему животу, чтобы раньше всех многозначительно сказать: «А я сразу поняла!»
Наконец, это день, на который нужно не забыть поставить напоминание «Годовщина», а то мало ли что.
В общем это очень волнительный день, и никакие глупости не должны отвлекать влюблённых друг от друга.
— Поэтому никакого лимузина и никакого Мендельсона, — закончила я описание свадьбы своей мечты.
— Что, и без банкета? — уточнил Саша.
— Без банкета.
— И без ведущего?
— Без ведущего.
— И без конкурса «Побрей шарик»?
— Ну как-нибудь обойдёмся.
— Так может тогда и в джинсах можно? – не верил своему счастью жених.
— Нужно! А вместо букета невесты, я предлагаю чемодан.
- 1 -
Единственное слово, которое всегда нравилось мне в сочетании со «свадебным» — «путешествие».
Мы с Сашей можем спорить о цвете плитки в ванной, я могу долго доказывать, что спагетти вкуснее лингвини, но тут решение было принято быстро и единогласно – Австралия.
— Что там делать? — поморщился мой папа.
— Там опасно! — поддержала Сашина мама.
— Есть же столько прекрасных мест!
— Испания!
— Италия!
— Суздаль!
Посоветовавшись с родителями, мы окончательно убедились: нам точно в Австралию.
С джинсами босоножки смотрятся лучше, чем угги, поэтому расписаться мы решили летом, и как истинные лентяи отложили это дело на последний момент – август.
Беда пришла откуда не ждали. Оказалось, в августе в Австралии знаете что? Не распродажи и не сезон дождей! В августе в Австралии зима! Мы были в шоке, но потом погуглили: у них так каждый год, антироссиийские санкции тут ни при чём.
Недолго думая, мы перенесли прибытие корабля любви в гавань семейного счастья на австралийскую весну, а значит — на московскую осень.
Сотрудница ЗАГСа, казалось, ждала, когда её попросят записать именно на 2 ноября.
— 2 ноября ЗАГС не работает, — сказала она, слащаво улыбнувшись.
— Почему? – наивно спросили мы.
Этот вопрос стал вишенкой на торте её удовольствия и, ни секунды не задумываясь, она выдала:
— Это государственные выходные, если вы не в курсе! Вы будете отдыхать, мы тоже хотим!
Мы переглянулись.
— Ну тогда на 25 октября, 25 октября вы работаете? — вежливо уточнил Саша.
— Дата не имеет значения, — осторожно добавила я.
Женщина посмотрела злобно. Наша невозмутимость её явно раздражала. Не для того она шла работать в ЗАГС, чтобы её лишали возможности испортить кому-нибудь планы, настроение, а, если повезёт, то и жизнь. Её последняя надежда вывести нас из равновесия также не оправдалась: ну не забыли мы оплатить пошлину заранее, ну простите, Людмила Михайловна!
В коридоре толпились люди. Пришедшие регистрировать ребёнка стояли рядом с теми, кто пришёл за свидетельством о смерти. Предвкушавшие скорую свадьбу стояли в одной очереди с раздражёнными затянувшимся разводом. Жуткое место этот ЗАГС. В налоговой и то приятнее.
Мы с Сашей можем спорить о цвете плитки в ванной, я могу долго доказывать, что спагетти вкуснее лингвини, но тут решение было принято быстро и единогласно – Австралия.
— Что там делать? — поморщился мой папа.
— Там опасно! — поддержала Сашина мама.
— Есть же столько прекрасных мест!
— Испания!
— Италия!
— Суздаль!
Посоветовавшись с родителями, мы окончательно убедились: нам точно в Австралию.
С джинсами босоножки смотрятся лучше, чем угги, поэтому расписаться мы решили летом, и как истинные лентяи отложили это дело на последний момент – август.
Беда пришла откуда не ждали. Оказалось, в августе в Австралии знаете что? Не распродажи и не сезон дождей! В августе в Австралии зима! Мы были в шоке, но потом погуглили: у них так каждый год, антироссиийские санкции тут ни при чём.
Недолго думая, мы перенесли прибытие корабля любви в гавань семейного счастья на австралийскую весну, а значит — на московскую осень.
Сотрудница ЗАГСа, казалось, ждала, когда её попросят записать именно на 2 ноября.
— 2 ноября ЗАГС не работает, — сказала она, слащаво улыбнувшись.
— Почему? – наивно спросили мы.
Этот вопрос стал вишенкой на торте её удовольствия и, ни секунды не задумываясь, она выдала:
— Это государственные выходные, если вы не в курсе! Вы будете отдыхать, мы тоже хотим!
Мы переглянулись.
— Ну тогда на 25 октября, 25 октября вы работаете? — вежливо уточнил Саша.
— Дата не имеет значения, — осторожно добавила я.
Женщина посмотрела злобно. Наша невозмутимость её явно раздражала. Не для того она шла работать в ЗАГС, чтобы её лишали возможности испортить кому-нибудь планы, настроение, а, если повезёт, то и жизнь. Её последняя надежда вывести нас из равновесия также не оправдалась: ну не забыли мы оплатить пошлину заранее, ну простите, Людмила Михайловна!
В коридоре толпились люди. Пришедшие регистрировать ребёнка стояли рядом с теми, кто пришёл за свидетельством о смерти. Предвкушавшие скорую свадьбу стояли в одной очереди с раздражёнными затянувшимся разводом. Жуткое место этот ЗАГС. В налоговой и то приятнее.
- 2 -
Мой папа и Сашина мама не одобрили и концепцию свадьбы без Мендельсона.
— Как-то не по-людски, — вздохнул папа. —Брак-то у вас первый.
На этих словах Саша поперхнулся и вопросительно на меня посмотрел. А я что, я не в курсе папиных на меня планов.
Свекровь тоже не теряла надежды на нас повлиять и хотя бы меня нарядить:
— Ну вот же, смотри, это и не платье вовсе, просто белое и с юбкой.
Я сдалась и отправилась в магазин. Заранее, заблаговременно. За день до ЗАГСа. И очень удивилась, когда ничего не смогла найти.
— Люба, я нашла джинсы, — искала я поддержки у подруги.
— Ну Наташ…
— Ну это очень нарядные джинсы!
Наконец, одно платье мне приглянулось. Я плохо разбираюсь в платьях, но вряд ли в Mango со скидкой 50% на вешалке с надписью «Прошлогодняя коллекция» продавали бы плохие, правда?
Нужный размер нашёлся только в другом магазине, а за окном уже стоял глубокий вечер. Но куда спешить, если ЗАГС на следующий день только в пять, а утром осталось всего лишь сгонять и забрать заказ из интернет-магазина. Купить купальник заранее я ведь тоже не успела.
Саша проводил время не менее романтично. Сборы жениха утром перед свадьбой проходили в психо-неврологическом диспансере, потому что если за полгода до поездки «да не нужны в Австралии международные права», то за неделю «фиг знает, на всякий случай надо получить».
— Как-то не по-людски, — вздохнул папа. —Брак-то у вас первый.
На этих словах Саша поперхнулся и вопросительно на меня посмотрел. А я что, я не в курсе папиных на меня планов.
Свекровь тоже не теряла надежды на нас повлиять и хотя бы меня нарядить:
— Ну вот же, смотри, это и не платье вовсе, просто белое и с юбкой.
Я сдалась и отправилась в магазин. Заранее, заблаговременно. За день до ЗАГСа. И очень удивилась, когда ничего не смогла найти.
— Люба, я нашла джинсы, — искала я поддержки у подруги.
— Ну Наташ…
— Ну это очень нарядные джинсы!
Наконец, одно платье мне приглянулось. Я плохо разбираюсь в платьях, но вряд ли в Mango со скидкой 50% на вешалке с надписью «Прошлогодняя коллекция» продавали бы плохие, правда?
Нужный размер нашёлся только в другом магазине, а за окном уже стоял глубокий вечер. Но куда спешить, если ЗАГС на следующий день только в пять, а утром осталось всего лишь сгонять и забрать заказ из интернет-магазина. Купить купальник заранее я ведь тоже не успела.
Саша проводил время не менее романтично. Сборы жениха утром перед свадьбой проходили в психо-неврологическом диспансере, потому что если за полгода до поездки «да не нужны в Австралии международные права», то за неделю «фиг знает, на всякий случай надо получить».
- 3 -
Помимо платья, к свадьбе, чёрт возьми, нужно покупать ещё и кольца, а в ювелирных украшениях я разбираюсь так же, как в платьях.
— Не забывай, что это символ! — дала мне ценное наставление подруга.
Я согласилась, думая, что Люба имеет в виду символ успеха маркетинговой политики ювелирных компаний, и мы приступили к поиску.
Саша сказал, что носить кольцо не хочет, чтобы выбирала я, что ему вообще всё равно. Настолько всё равно, что это слишком широкое, на этом узор дурацкий, это колхозное, а это, ну кош, ну сама подумай.
Поиски затягивались, поездки по магазинам надоели.
Окей, гугл, можно выйти замуж без кольца?
Как-то по пути на дачу мы заехали в аутлет. И вот там, где-то между предложением купить пять пар джинсов по цене трёх и «Крошкой-картошкой» увидели ювелирный магазин.
Примерили первый понравившийся вариант и тут же сказали:
— Берём!
— Не хотите посмотреть ещё на этой витрине? – спросил продавец.
— Нет-нет, оформляйте, пока он не передумал! — испугалась я.
Мне кольца, правда, понравились. Они были милые и скромные.
— Если надоедят, купим другие, — делилась я радостью с подругой.
— Это же символ! – напомнила она, и я снова с ней согласилась, думая, что на этот раз Люба имеет в виду символ свободы от стереотипов.
— Не забывай, что это символ! — дала мне ценное наставление подруга.
Я согласилась, думая, что Люба имеет в виду символ успеха маркетинговой политики ювелирных компаний, и мы приступили к поиску.
Саша сказал, что носить кольцо не хочет, чтобы выбирала я, что ему вообще всё равно. Настолько всё равно, что это слишком широкое, на этом узор дурацкий, это колхозное, а это, ну кош, ну сама подумай.
Поиски затягивались, поездки по магазинам надоели.
Окей, гугл, можно выйти замуж без кольца?
Как-то по пути на дачу мы заехали в аутлет. И вот там, где-то между предложением купить пять пар джинсов по цене трёх и «Крошкой-картошкой» увидели ювелирный магазин.
Примерили первый понравившийся вариант и тут же сказали:
— Берём!
— Не хотите посмотреть ещё на этой витрине? – спросил продавец.
— Нет-нет, оформляйте, пока он не передумал! — испугалась я.
Мне кольца, правда, понравились. Они были милые и скромные.
— Если надоедят, купим другие, — делилась я радостью с подругой.
— Это же символ! – напомнила она, и я снова с ней согласилась, думая, что на этот раз Люба имеет в виду символ свободы от стереотипов.
- 4 -
Свадьба приближалась, и Саша приступил к планированию того, ради чего решил жениться – мальчишника.
За неделю до ЗАГСа и отъезда в Австралию Саша + десять парней, вдохновлённые фильмом «Мальчишник в Вегасе», отправились в Минск.
У меня на девичник не хватило сил. На работе был сложный период, не видеть начальника хотя бы в выходные уже приравнивалось к празднику и веселью.
Театр имени Владимира Владимировича Маяковского. Спектакль «Бесприданница». Свой последний незамужний субботний вечер я провела там.
Островский написал больше сорока пьес. Это были в основном комедии. Но для своего девичника я выбрала одну из самых мрачных пьес не только в его творчестве, но и в истории всей русской драматургии в целом.
Свадьбы, корпоративы, дни рождения, детские праздники – никогда, слышите, никогда не доверяйте их организацию мне!
Всё, что было в Минске, как известно, остаётся в Минске. Ну почти всё. Саша привёз с собой температуру и кашель. Две бессонные ночи, сорванный в караоке голос, но в простуде, безусловно, был виноват «старый очкастый урод в самолёте, который кашлял, и хавальник свой тупой не прикрывал».
— Да что ж ты, как сапожник, ругаешься?
— Да бесит, кош! Я сидел, никого не трогал!
Ну допустим.
От греха подальше я отправила Сашу к родителям. Во-первых, Сашина мама — специалист в лечении. Во-вторых, виноват, конечно, «очкастый урод», но убить хотелось будущего мужа.
Каждый час Саша присылал сообщения, что ему уже лучше, что он почти выздоровел, что переживать не стоит, а потом позвонила его мама:
— Он абсолютно разбитый, вас не пустят в Сингапур!
В ту осень свирепствовала эбола. В крупных аэропортах проверяли температуру и вызывавших подозрение пассажиров отправляли на карантин. Эбола была ещё одной причиной, по которой Сашина мама не хотела отпускать нас никуда дальше Суздаля.
В общем вместо желанного мамой «Ну и чёрт с ней, с Австралией, остаёмся», от расстройства я чуть не разрыдалась в трубку, и свекровь сжалилась:
— Поняла, к субботе будет как огурчик.
За неделю до ЗАГСа и отъезда в Австралию Саша + десять парней, вдохновлённые фильмом «Мальчишник в Вегасе», отправились в Минск.
У меня на девичник не хватило сил. На работе был сложный период, не видеть начальника хотя бы в выходные уже приравнивалось к празднику и веселью.
Театр имени Владимира Владимировича Маяковского. Спектакль «Бесприданница». Свой последний незамужний субботний вечер я провела там.
Островский написал больше сорока пьес. Это были в основном комедии. Но для своего девичника я выбрала одну из самых мрачных пьес не только в его творчестве, но и в истории всей русской драматургии в целом.
Свадьбы, корпоративы, дни рождения, детские праздники – никогда, слышите, никогда не доверяйте их организацию мне!
Всё, что было в Минске, как известно, остаётся в Минске. Ну почти всё. Саша привёз с собой температуру и кашель. Две бессонные ночи, сорванный в караоке голос, но в простуде, безусловно, был виноват «старый очкастый урод в самолёте, который кашлял, и хавальник свой тупой не прикрывал».
— Да что ж ты, как сапожник, ругаешься?
— Да бесит, кош! Я сидел, никого не трогал!
Ну допустим.
От греха подальше я отправила Сашу к родителям. Во-первых, Сашина мама — специалист в лечении. Во-вторых, виноват, конечно, «очкастый урод», но убить хотелось будущего мужа.
Каждый час Саша присылал сообщения, что ему уже лучше, что он почти выздоровел, что переживать не стоит, а потом позвонила его мама:
— Он абсолютно разбитый, вас не пустят в Сингапур!
В ту осень свирепствовала эбола. В крупных аэропортах проверяли температуру и вызывавших подозрение пассажиров отправляли на карантин. Эбола была ещё одной причиной, по которой Сашина мама не хотела отпускать нас никуда дальше Суздаля.
В общем вместо желанного мамой «Ну и чёрт с ней, с Австралией, остаёмся», от расстройства я чуть не разрыдалась в трубку, и свекровь сжалилась:
— Поняла, к субботе будет как огурчик.
- 5 -
Итак, разобравшись со всеми делами (вы не подумайте, я даже успела сделать укладку, а Саша – надеть чистую рубашку), мы поехали в Кутузовский ЗАГС.
— Я знаю свою дочь. Я видел, как она волновалась, — говорил потом папа за ужином.
Не буду язвить и лукавить, я правда ощущала волнение. Непривычное и приятное.
Приехали мы заранее и стали ждать. Брак-то у нас первый, как принято в ЗАГС приходить — вовремя или с опозданием — мы не в курсе.
Пока ждали, нам позвонили несколько друзей и удивились, как так — вечер на дворе, а мы ещё не женаты.
Очередной звонок был из ЗАГСа:
— Добрый день! Вы помните, что у вас сегодня регистрация?
Так мне обычно звонят напомнить, что я записана на маникюр.
— Да, но ещё 20 минут.
— Приходите, одни вы сегодня остались.
В ЗАГСе всё пролетело быстро. В зал торжественной регистрации мы не пошли, расписались в небольшом кабинете. Потоптались по чужим лепесткам роз, сделали свадебное селфи в зеркале. В общем через пятнадцать минут уже были свободны. Ну то есть наоборот – связаны прочными узами законного брака.
Около гардероба к нам подошёл пожилой мужчина:
— Папочки для свидетельств, недорого.
Папочки красивые, с цветами и обручальными кольцами, но спасибо, не надо.
Мужчина исчез, но на выходе догнал нас снова и крикнул вслед:
— Есть ещё с лебедями! С лебедями, ребят!
До ужина с родителями оставался почти час.
— Кофейку? — единственное, что мог предложить выпить человек, неделю принимавший антибиотики.
И мы покатили по пустой субботней Москве.
Притормозили у «Старбакса», Саша пошёл за кофе, а когда вернулся, я его обрадовала:
— Поздравляю! Всё, как ты хотел. Официально ты мне по-прежнему не муж.
Печать в Сашином паспорте сообщала, что он женат на Субботиной Н. А., а я, сколько себя помню, всегда была Н. С.
— Я знаю свою дочь. Я видел, как она волновалась, — говорил потом папа за ужином.
Не буду язвить и лукавить, я правда ощущала волнение. Непривычное и приятное.
Приехали мы заранее и стали ждать. Брак-то у нас первый, как принято в ЗАГС приходить — вовремя или с опозданием — мы не в курсе.
Пока ждали, нам позвонили несколько друзей и удивились, как так — вечер на дворе, а мы ещё не женаты.
Очередной звонок был из ЗАГСа:
— Добрый день! Вы помните, что у вас сегодня регистрация?
Так мне обычно звонят напомнить, что я записана на маникюр.
— Да, но ещё 20 минут.
— Приходите, одни вы сегодня остались.
В ЗАГСе всё пролетело быстро. В зал торжественной регистрации мы не пошли, расписались в небольшом кабинете. Потоптались по чужим лепесткам роз, сделали свадебное селфи в зеркале. В общем через пятнадцать минут уже были свободны. Ну то есть наоборот – связаны прочными узами законного брака.
Около гардероба к нам подошёл пожилой мужчина:
— Папочки для свидетельств, недорого.
Папочки красивые, с цветами и обручальными кольцами, но спасибо, не надо.
Мужчина исчез, но на выходе догнал нас снова и крикнул вслед:
— Есть ещё с лебедями! С лебедями, ребят!
До ужина с родителями оставался почти час.
— Кофейку? — единственное, что мог предложить выпить человек, неделю принимавший антибиотики.
И мы покатили по пустой субботней Москве.
Притормозили у «Старбакса», Саша пошёл за кофе, а когда вернулся, я его обрадовала:
— Поздравляю! Всё, как ты хотел. Официально ты мне по-прежнему не муж.
Печать в Сашином паспорте сообщала, что он женат на Субботиной Н. А., а я, сколько себя помню, всегда была Н. С.
- 6 -
К путешествию Саша готовился тщательно.
Шёл 2014 год, политический кризис в разгаре, Крым несколько месяцев был наш. Саше казалось, что все иностранцы только и ждут, чтобы накинуться на русских с обвинениями, поэтому горел желанием поделиться своей позицией с каждым из них. Чтобы не терять ни одной минуты, которая может быть проведена в споре, а, если повезёт, то и в драке за честь страны, Саша взял с собой футболку с надписью Russia. На футболке улыбался Чебурашка на лыжах, но что делать, ничего солиднее мы найти не успели.
— Неважно! Главное, большими буквами написано Russia, — остался доволен Саша.
Он надел футболку в первое же утро в Сингапуре.
Пока я, укутавшись в халат, бродила по отелю и удивлялась, как сильно влияет замужество на мозг — всего третий день, а уже заблудилась и не могу сама дорогу в бассейн найти, Саша занимался любимым делом: разведывал обстановку.
Инвестиции в футболку окупились мигом, но не совсем так, как представлял муж:
— О, привет, из России? А мы уже вторую неделю тут отдыхаем.
— Коша, я собирался обсуждать политику с американцами или европейцами, а не с богатыми казахами, — вернувшись, жаловался муж. Меж тем, у Чебурашки на ухе уже красовалось пятно от мороженого.
Футболка не пригодилась ни в Сингапуре, ни в Австралии. Всё, что интересовало австралийцев о России, — это то, что она далеко, и мы fucking awesome, что прилетели.
— Ну а как же санкции? Крым? Украина? – уже напрямую спрашивал Саша.
— Украина? Россия? Крым? – нахмурилась, наконец, одна из собеседниц, темнокожая продавец в супермаркете.
Саша с надеждой кивнул.
— Никогда не слышала! Хорошего дня!
Шёл 2014 год, политический кризис в разгаре, Крым несколько месяцев был наш. Саше казалось, что все иностранцы только и ждут, чтобы накинуться на русских с обвинениями, поэтому горел желанием поделиться своей позицией с каждым из них. Чтобы не терять ни одной минуты, которая может быть проведена в споре, а, если повезёт, то и в драке за честь страны, Саша взял с собой футболку с надписью Russia. На футболке улыбался Чебурашка на лыжах, но что делать, ничего солиднее мы найти не успели.
— Неважно! Главное, большими буквами написано Russia, — остался доволен Саша.
Он надел футболку в первое же утро в Сингапуре.
Пока я, укутавшись в халат, бродила по отелю и удивлялась, как сильно влияет замужество на мозг — всего третий день, а уже заблудилась и не могу сама дорогу в бассейн найти, Саша занимался любимым делом: разведывал обстановку.
Инвестиции в футболку окупились мигом, но не совсем так, как представлял муж:
— О, привет, из России? А мы уже вторую неделю тут отдыхаем.
— Коша, я собирался обсуждать политику с американцами или европейцами, а не с богатыми казахами, — вернувшись, жаловался муж. Меж тем, у Чебурашки на ухе уже красовалось пятно от мороженого.
Футболка не пригодилась ни в Сингапуре, ни в Австралии. Всё, что интересовало австралийцев о России, — это то, что она далеко, и мы fucking awesome, что прилетели.
— Ну а как же санкции? Крым? Украина? – уже напрямую спрашивал Саша.
— Украина? Россия? Крым? – нахмурилась, наконец, одна из собеседниц, темнокожая продавец в супермаркете.
Саша с надеждой кивнул.
— Никогда не слышала! Хорошего дня!
- 7 -
Всё пребывание в Австралии мы пытались решить главную задачу: покормить кенгуру. Вы слышали, что кенгуру в Австралии голодают? Мы тоже нет. Но нельзя же уехать из Парижа без фоточки с Эйфелевой башней на ладошке!
Сначала решили пойти по самому простому пути — отправились в зоопарк в Сиднее.
Мы любим поспать. После четырёх перелётов и разницы во времени в двенадцать часов мы любим поспать особенно. В общем до зоопарка мы добрались ближе к его закрытию.
В это время бодрствовала, на удивление, одна лишь коала, а коалы спят по двадцать часов в сутки. Мы с пониманием посмотрели друг на друга. Мне даже показалось, что между нами установился контакт, но нет, коала мне не подмигивала, она просто снова засыпала. Прямо с веточкой эвкалипта во рту.
Мы не теряли надежду и думали, что увидим сотни кенгуру, когда поедем на машине из Аделаиды в Мельбурн.
Мы, действительно, увидели их много, но это грустная часть рассказа. Кенгуру часто выскакивают на дорогу, водители не успевают среагировать, и на дороге остаются лежать десятки напоминаний о том, что за рулём надо быть внимательнее. Внимательнее и аккуратнее, Саша!
Саша скептически относился ко всем моим «осторожно», «не гони», «а вот ещё был случай, я на форуме читала», пока в сумерках перед нашей машиной через дорогу не перепрыгнуло нечто непривычных форм и размеров.
— Ну вот и встретились, — одновременно сказали мы с Сашей и скоростной режим больше не нарушали.
Такой мимолётной встречи недостаточно, и мы заехали в маленький семейный зоопарк, где разрешалось, слава трип эдвайзору, и кормить, и фотографировать.
Там мы узнали, что кенгуру бывают большие и маленькие — валлаби.
Нам были не рады ни те, ни другие.
Надеюсь, не оскорблю ничьи чувства, если скажу: у кенгуру очень злые морды. Хотя не исключаю, что конкретно этих уж очень достали туристы с фотоаппаратами и кормом.
Подойти к маленьким я ещё решилась, а вот от больших предпочла держаться подальше. Они вальяжно развалились на солнышке и причмокивали оставшейся от прошлых гостей едой. Так сидят на лавочках у подъезда дворовые хулиганы, причмокивая пивасиком, а к ним ведь не подойдёшь со словами:
- Ой, какие милые гопники! Давайте я вас семечками с руки покормлю! Саш, фоткай!
Сначала решили пойти по самому простому пути — отправились в зоопарк в Сиднее.
Мы любим поспать. После четырёх перелётов и разницы во времени в двенадцать часов мы любим поспать особенно. В общем до зоопарка мы добрались ближе к его закрытию.
В это время бодрствовала, на удивление, одна лишь коала, а коалы спят по двадцать часов в сутки. Мы с пониманием посмотрели друг на друга. Мне даже показалось, что между нами установился контакт, но нет, коала мне не подмигивала, она просто снова засыпала. Прямо с веточкой эвкалипта во рту.
Мы не теряли надежду и думали, что увидим сотни кенгуру, когда поедем на машине из Аделаиды в Мельбурн.
Мы, действительно, увидели их много, но это грустная часть рассказа. Кенгуру часто выскакивают на дорогу, водители не успевают среагировать, и на дороге остаются лежать десятки напоминаний о том, что за рулём надо быть внимательнее. Внимательнее и аккуратнее, Саша!
Саша скептически относился ко всем моим «осторожно», «не гони», «а вот ещё был случай, я на форуме читала», пока в сумерках перед нашей машиной через дорогу не перепрыгнуло нечто непривычных форм и размеров.
— Ну вот и встретились, — одновременно сказали мы с Сашей и скоростной режим больше не нарушали.
Такой мимолётной встречи недостаточно, и мы заехали в маленький семейный зоопарк, где разрешалось, слава трип эдвайзору, и кормить, и фотографировать.
Там мы узнали, что кенгуру бывают большие и маленькие — валлаби.
Нам были не рады ни те, ни другие.
Надеюсь, не оскорблю ничьи чувства, если скажу: у кенгуру очень злые морды. Хотя не исключаю, что конкретно этих уж очень достали туристы с фотоаппаратами и кормом.
Подойти к маленьким я ещё решилась, а вот от больших предпочла держаться подальше. Они вальяжно развалились на солнышке и причмокивали оставшейся от прошлых гостей едой. Так сидят на лавочках у подъезда дворовые хулиганы, причмокивая пивасиком, а к ним ведь не подойдёшь со словами:
- Ой, какие милые гопники! Давайте я вас семечками с руки покормлю! Саш, фоткай!
- 8 -
Моё любимое про Австралию — это как мы заехали ночью в маленькую деревушку.
Выехав утром из Аделаиды, решили заранее ничего не планировать и не бронировать — куда к вечеру доедем, там и остановимся.
Стемнело раньше, чем мы думали, интернет ловил хуже, чем мы рассчитывали. В итоге доехали совершенно непонятно куда. Вокруг темно и безлюдно. Booking не грузился. Ещё мы очень вовремя вспомнили, что не поменяли деньги, а это значит, что если здесь не принимают карты, в средствах мы ограничены.
— Я пойду узнаю где мы, — сказал Саша.
Так начинаются фильмы ужасов, подумала я и посмотрела на телефон: ну точно, осталось 7% зарядки.
Саша вернулся настолько быстро, что во всех подробностях нашу смерть в этой глуши я представить не успела.
— Коша, выходи! Мы стоим около гостиницы, и у них есть свободные номера.
Я вышла и огляделась. «Гостиница» оказалась двухэтажным длинным деревянным строением. Вокруг же было настолько темно, что я даже не смогла рассмотреть, что на другой стороне дороги.
На первом этаже бар, там сидели несколько мужчин в джинсах и клетчатых рубашках, там же нам предложили заплатить за номер. Мы стали объяснять, что наличных у нас нет и что можем заплатить только картой, мол, представляете, как забавно вышло, воскресенье, обменники закрыты, смешно, правда?
Мужчины смотрели на нас с подозрением. Так и казалось, что бармен сейчас скажет: «Билли, сдаётся мне, твой друг хочет нас обидеть!» и достанет револьвер.
Карты не принимали, но мы наскребли нужную на номер сумму и выдохнули с облегчением, забыв о том, что не мешало ещё и поужинать.
Наш номер был очень простой, но в нём мы нашли всё самое необходимое: чай и печеньки. А ещё большую террасу, с которой была видна только непроглядная тьма и слышался шорох, наводивший страха на мою хрупкую психику.
Ночь прохладная, мы укутались в наши московские зимние пуховики и, заварив чай, сели на балкон отмечать радостные события: сбитых кенгуру – 0, живых кенгуру – 1, машина цела.
Тут мы услышали стук в дверь.
— Ты ждёшь кого-то? — тревожно спросил Саша.
— Я – нет, а ты? – ответила я.
— Я тоже. Пойду посмотрю, кто там.
Несколько шагов до двери показались вечностью, стук становился всё настойчивее, и тут я услышала:
— Спасибо большое, завтра обязательно вернём.
Да, пока я додумывала продолжение триллера «Смерть в глуши», к нам всего лишь пришла горничная и принесла переходник для зарядки телефона.
В общем в ту ночь никого не убили и не расчленили, а на утро нас ждал незабываемый подарок от этого странного места: шелестящая непроглядная темнота, пугавшая меня ночью, оказалась океаном. Мы пили чай и спали под шум океана, но даже не могли себе этого представить.
Выехав утром из Аделаиды, решили заранее ничего не планировать и не бронировать — куда к вечеру доедем, там и остановимся.
Стемнело раньше, чем мы думали, интернет ловил хуже, чем мы рассчитывали. В итоге доехали совершенно непонятно куда. Вокруг темно и безлюдно. Booking не грузился. Ещё мы очень вовремя вспомнили, что не поменяли деньги, а это значит, что если здесь не принимают карты, в средствах мы ограничены.
— Я пойду узнаю где мы, — сказал Саша.
Так начинаются фильмы ужасов, подумала я и посмотрела на телефон: ну точно, осталось 7% зарядки.
Саша вернулся настолько быстро, что во всех подробностях нашу смерть в этой глуши я представить не успела.
— Коша, выходи! Мы стоим около гостиницы, и у них есть свободные номера.
Я вышла и огляделась. «Гостиница» оказалась двухэтажным длинным деревянным строением. Вокруг же было настолько темно, что я даже не смогла рассмотреть, что на другой стороне дороги.
На первом этаже бар, там сидели несколько мужчин в джинсах и клетчатых рубашках, там же нам предложили заплатить за номер. Мы стали объяснять, что наличных у нас нет и что можем заплатить только картой, мол, представляете, как забавно вышло, воскресенье, обменники закрыты, смешно, правда?
Мужчины смотрели на нас с подозрением. Так и казалось, что бармен сейчас скажет: «Билли, сдаётся мне, твой друг хочет нас обидеть!» и достанет револьвер.
Карты не принимали, но мы наскребли нужную на номер сумму и выдохнули с облегчением, забыв о том, что не мешало ещё и поужинать.
Наш номер был очень простой, но в нём мы нашли всё самое необходимое: чай и печеньки. А ещё большую террасу, с которой была видна только непроглядная тьма и слышался шорох, наводивший страха на мою хрупкую психику.
Ночь прохладная, мы укутались в наши московские зимние пуховики и, заварив чай, сели на балкон отмечать радостные события: сбитых кенгуру – 0, живых кенгуру – 1, машина цела.
Тут мы услышали стук в дверь.
— Ты ждёшь кого-то? — тревожно спросил Саша.
— Я – нет, а ты? – ответила я.
— Я тоже. Пойду посмотрю, кто там.
Несколько шагов до двери показались вечностью, стук становился всё настойчивее, и тут я услышала:
— Спасибо большое, завтра обязательно вернём.
Да, пока я додумывала продолжение триллера «Смерть в глуши», к нам всего лишь пришла горничная и принесла переходник для зарядки телефона.
В общем в ту ночь никого не убили и не расчленили, а на утро нас ждал незабываемый подарок от этого странного места: шелестящая непроглядная темнота, пугавшая меня ночью, оказалась океаном. Мы пили чай и спали под шум океана, но даже не могли себе этого представить.
- 9 -
Две недели в Австралии подходили к концу, как и наши силы.
Мы побывали в Сиднее, Голд-Косте, Брисбене, Аделаиде. Покормили кенгуру, попытались разбудить коал, уступили дорогу ехидне и сделали миллион фотографий страусов. Проехали по Великой океанской дороге, посмотрели на скалы «Двенадцать апостолов», Саша перелез через все имевшиеся ограждения, чтобы на краю всех обрывов сделать кадр получше, не взирая на мои вопли «Я не хочу овдоветь в первый месяц после свадьбы!»
Довольные, уставшие, мы потихоньку приближались к Мельбурну, на который уже не оставалось ни сил, ни эмоций.
Great Ocean Road приготовила нам ещё один подарок.
Мы сделали финальную остановку в небольшом лесу. Интернет снова обещал то ли коал, то ли кенгуру. Мы не нашли ни тех, ни других, зато на обратном пути к машине увидели небольшую группу людей, шумную и возбуждённую. Естественно, невозможно уйти, не узнав, по какому поводу митинг, товарищи?
Подойдя ближе, мы впервые за всю поездку искренне и восторженно ахнули – над людьми летало и кружило разноцветное облако.
Это же попугаи!
Саша уже спешил к машине, чтобы взять оттуда оставшиеся продуктовые запасы, приготовленные для всех представителей австралийской фауны.
Жёлтые с зелёным, красные с синим, побольше, поменьше – попугаи приветливо нас окружили, а парочка моментально устроила драку за место на Сашином плече.
Саша протянул мне горсть семечек, а я стояла в нерешительности, пока не почувствовала, что по моей голове уже кто-то по-хозяйски ходит.
Мы понимали, что планы летят к чертям: до Мельбурна засветло нам не доехать, машину вовремя не сдать, но оторваться от этой разноцветной компании не могли. Провели с ними час, если не больше! Они перелетали с руки на руку, позировали в камеру, подставляли макушки под почесать и погладить.
Напоследок Австралия сполна одарила нас тем, что мы так старательно искали две недели – эмоциями, за которыми стоит лететь на край света.
Ну а я в очередной раз убедилась, что можно сколько угодно к чему-то готовиться, составлять планы и маршруты, но самое классное и незабываемое происходит неожиданно и спонтанно. Как попугай на голову.
Мы побывали в Сиднее, Голд-Косте, Брисбене, Аделаиде. Покормили кенгуру, попытались разбудить коал, уступили дорогу ехидне и сделали миллион фотографий страусов. Проехали по Великой океанской дороге, посмотрели на скалы «Двенадцать апостолов», Саша перелез через все имевшиеся ограждения, чтобы на краю всех обрывов сделать кадр получше, не взирая на мои вопли «Я не хочу овдоветь в первый месяц после свадьбы!»
Довольные, уставшие, мы потихоньку приближались к Мельбурну, на который уже не оставалось ни сил, ни эмоций.
Great Ocean Road приготовила нам ещё один подарок.
Мы сделали финальную остановку в небольшом лесу. Интернет снова обещал то ли коал, то ли кенгуру. Мы не нашли ни тех, ни других, зато на обратном пути к машине увидели небольшую группу людей, шумную и возбуждённую. Естественно, невозможно уйти, не узнав, по какому поводу митинг, товарищи?
Подойдя ближе, мы впервые за всю поездку искренне и восторженно ахнули – над людьми летало и кружило разноцветное облако.
Это же попугаи!
Саша уже спешил к машине, чтобы взять оттуда оставшиеся продуктовые запасы, приготовленные для всех представителей австралийской фауны.
Жёлтые с зелёным, красные с синим, побольше, поменьше – попугаи приветливо нас окружили, а парочка моментально устроила драку за место на Сашином плече.
Саша протянул мне горсть семечек, а я стояла в нерешительности, пока не почувствовала, что по моей голове уже кто-то по-хозяйски ходит.
Мы понимали, что планы летят к чертям: до Мельбурна засветло нам не доехать, машину вовремя не сдать, но оторваться от этой разноцветной компании не могли. Провели с ними час, если не больше! Они перелетали с руки на руку, позировали в камеру, подставляли макушки под почесать и погладить.
Напоследок Австралия сполна одарила нас тем, что мы так старательно искали две недели – эмоциями, за которыми стоит лететь на край света.
Ну а я в очередной раз убедилась, что можно сколько угодно к чему-то готовиться, составлять планы и маршруты, но самое классное и незабываемое происходит неожиданно и спонтанно. Как попугай на голову.
~
Мы женаты четыре с половиной года. За это время знакомые не раз спрашивали, не жалеем ли мы, что не устроили традиционный свадебный банкет — с тамадой, цветами, «Горько!» Одна родственница вообще не смогла скрыть искреннего сочувствия, когда услышала нашу историю:
— Что же вы будете вспоминать? – вздохнула она.
Я спорить не стала. Каждому – своё. Но вы бы знали, как я рада, что мне совершенно нечего вспомнить о нашей свадьбе, кроме трёх недель на другом конце света.
— Что же вы будете вспоминать? – вздохнула она.
Я спорить не стала. Каждому – своё. Но вы бы знали, как я рада, что мне совершенно нечего вспомнить о нашей свадьбе, кроме трёх недель на другом конце света.
